Клязьма. Итория, воспоминания. C. 18-19.

Еще в середине 20-х годов Клязьма была красивейшим поселком. Над рекой шатром нависали плакучие ивы. Напротив, на правом берегу луга. Теперь там березовая роща и радиомачты. Река была глубокая, местами опасная. На левом берегу, ближе к мосту, тоже луга бывшие владения Протопопова.
Усадьба Протопопова стояла выше, на горке, ближе к месту, где от железной дороги идет Верещагинская улица. Это был большой деревянный дом с прилегающими к нему хозяйственными постройками. Все выкрашено в розовый цвет. Забора в те 20-е годы уже не было. Парк же с липовой и березовой аллеями прекрасно сохранился. Сохранился и фигурный бассейн бывшего фонтана. В 20-х годах в этом доме было общежитие учащихся музыкального техникума им. Римского-Корсакова. В 30-х годах в нем разместилась администрация питомника служебных собак.
За железнодорожным мостом правый берег крутой и высокий. Там были расположены бахрушенские дачи (по направлению к Черкизову). Бахрушенские дачи и сейчас стоят, но их трудно узнать, в одной из них, находящейся вблизи Черкизовской церкви, и находился музыкальный техникум. Учились там, в основном, талантливые девушки и юноши, отобранные из детских домов. В техникуме был большой хор, которым руководил замечательный человек Василий Петрович Власов.
На правом берегу, за мостом, выше по течению реки опять луга, а за лугами глубокий лес ныне санитарная зона.
Хутор, который положил начало Клязьме (теперь Аксаковскя улица), в 20-х годах был улицей с двумя колодцами. Это была как бы деревня, сильно отличавшаяся от дачного поселка с широкими улицами и красивыми домами. Вокруг хутора были еще единоличные поля, застраивали их в 30-тые годы и позже. В конце хутора сосновый лесок (где теперь санаторий) был полон ландышей и фиалок, а за лесом-поле с обилием васильков и ромашек (теперь Пушкинская горка). Вдоль улицы Грибоедовской, граничащей с тарасовским полем, был узкий, совсем невысокий вал и канава, как бы овражек, доходивший до Ярославского шоссе (теперь "Аллея первокласскиков"). По-видимому, овраг был вырыт когда-то здешними крестьянами, спасавшими поле от стада своих же коров стадо гнали по Грибоедовской улице, а затем через Ярославское шоссе. Шоссе было узкое, покрытое булыжником. Машины проезжали очень редко. По шоссе шли ломовые лошади, запряженные в телеги или сани.
Центральной улицей в поселке считалась Тургеневская. Она упиралась в деревянную с голубыми куполами церковь Гребневской Божьей Матери, которая была видна от самой станции. За церковью находилось маленькое кладбище, переходящее в хвойный лесопарк. Церковь эту посещало много народу. В Пасху вокруг церкви был крестный ход. Звонили колокола. Звон был слышен по всей Клязьме.
Рядом находилась церковно-приходская школа. Часть здания, где размещались классы, была одноэтажной. В двух классах в две смены занимались дети с первого по четвертый класс. Рядом с деревянной церковью и школой стоит и большая каменная церковь. Кованые ворота находились перед каменной церковью. Мы еще застали церковь нетронутой, как бы новой, но внутри ничего не было только высокие беленые до купола стены. Дверь портала обита чеканным железом, ручки большие толстые кольца, а над входом колокольца.
Лесопарк за этим духовным ансамблем занимал квартал от Лермонтовской к Писемской улице. В 30-х годах там построили дачи Моссовета. А до этого там был теннисный корт, площадки для крокета, городков и других игр. Играли и мужчины, и женщины.
Многие земли, даже близкие к "центру" поселка Клязьма, не были застроены. Например, Гоголевская улица по четной стороне от пожарной до керосиновой лавки. Это тоже был хвойный лесок. А по ту сторону его, через Менделеевскую улицу поле. Клязьма отличалась широкими гладкими улицами, покрытыми травой. Это были как бы газоны, в середине которых узкая проезжая часть. Были и тротуары, отделяемые канавкой. Транспорта почти не было. Поэтому не было и грязи.
Разнообразием и роскошью отличались заборы. Это были заборы из досок до 30-40 см шириной, резные, замысловатой формы, с красивыми оконцами. Столбы с железными острыми наконечниками и много других выдумок. Покрашены они были, в основном, в мягкий бежево-белый цвет. Участки за заборами огромные, иногда на целый квартал, с елями и соснами. Многие дома были единственными в своем роде, отличались удивительной резьбой.
Более всего отличался дом, занимавший целый квартал по Салтыковской улице, между Пушкинской (№ 48) и Тургеневской (№ 39) улицами. Дом Александренко, с башенками и теремами.
На перекрестке Лермонтовской и Пушкинской улиц, прямо на середине, была построена высокая деревянная водокачка, но трубы по улицам не были проложены. Архитектура водокачки отличалась своеобразной шестиугольной формой.
По улицам Клязьмы ходили мастера, предлагая свой труд. Кричали: "Стекла став-лю!", "Точу но-жи, нож-ни-цы!". Ходили и с продуктами. Идет человек, на голове у него картуз и маленькая подушечка, на которой он несет лоток с фруктами или мясом. Кричали: "Кому виноград, груши, персики!" или "Кому парная вырезка, куры!". Предлагали и мороженое. Крестьянки из ближайших деревень носили молоко, творог, сметану, яйца, масло, так как рынка тогда еще не было.
Пищу готовили на дровах. Примуса и керосинки тогда не были в моде. Дрова покупали у мужиков, которые возили их зимой из дальних мест, В 30-е годы многие дома уже были заселены как коммунальные.
Однако это не мешало Клязьме еще сохранять дух прошлой жизни.